№ 5-6 / 2012

  Журнал "ИСТОРИЯ ГИТАРЫ В ЛИЦАХ" • 2012 • № 5-6 • С. 4 (117)

пьесы, как «Сон в летнюю ночь», «Венецианский купец», «Ромео и Джульетта».
   Будучи очень яркой личностью, человеком, как отмечают его биографы, фанатически пре­данным искусству, неутомимым в нравственных и умственных исканиях («последним романти­ком», как он сам себя называл), Аполлон Григорьев был глубоко неудачливым и беско­нечно несчаст­ливым в личной жизни, беспоря­дочным и беспо­мощным в житейских делах. Ни женитьба на Лидии Федоровне Корш (сестре его первой люб­ви), ни поздний гражданский брак с М. Ф. Дуб­ровской, взятой им из притона, не оправдали надежд на счастливую жизнь. В 1861 году он предпринял последнюю попытку переме­нить жизнь, уехав в Оренбург преподавать в кадет­ском корпусе, но и она обернулась неудачей, и уже в мае 1862 года ему пришлось вернуться обратно в Петербург. Опустошенный душевными терзаниями и надломленный беско­нечной борьбой за выживание, дважды отсидев в долговой тюрьме (в 1861 и 1864 гг., во второй раз он был выкуплен лишь за три дня до смерти), А. Гри­горьев все чаще оказывался в глубокой депрес­сии и находил забвение в вине. 25 сентября (7 октября) 1864 года он умер от апоплексического удара. Похоронен на Митро­фаньевском кладбище в Петербурге (в 1930-х гг. прах перенесен на Волково кладбище).

   В юности А. А. Григорьев обучался игре на фортепиано у известного музыканта и педагога Д. Филда и хорошо играл на этом инструменте, но позднее освоил гитару, стал самозабвенно увлеченным гитаристом и все бросил ради “подруги семиструнной”, с которой почти не расставался и на которой играл с истинным мастерством. По воспоминаниям близкого уни­верситетского и литературного друга, извест­ного русского поэта А. А. Фета (1820-1892), Григорь­ев целыми вечерами «певал» под гитару, достав­ляя «искренностью и мастерством своего пения действительное наслаждение. Он собст­венно не пел, а как бы пунктиром обозначал музыкальный контур пьесы…
 

Репертуар его был разнообразен, но любимой песней была «венгерка», в которой прорывался тоскливый разгул погибшего счастья”.
   Именно Аполлон Григорьев сочинил стихи «О, говори хоть ты со мной...»* и «Цыганская вен­герка» (оба стихотворения были опубликованы поэтом в 1857 году). Страстный поклонник и ценитель цыганской песни и цыганской пляски, А. Григорьев близко сошелся и был дружен с дирижером знаменитого цыганского хора, певецом, гитаристом и композитором Иваном Васильевым, которому первому и прочитал свою «Цыганскую венгерку». Васильев, будучи человеком очень чутким, способным понять и разделить чужую боль, сразу проникся чувствами поэта: он тут же обработал мелодию «венгерки» и сочинил к ней свои знаменитые гитарные вариации. Вскоре, ставшую песней григорьевскую «Цыганскую венгерку» стали исполнять цыганские хоры. Во вторую ее часть вошли строфы из стихотворения «О, говори хоть ты со мной...», затем кем-то был досочинен припев «Эх, раз, еще раз!..», которого нет в стихах Григорьева. На основе этой новой «венгерки» начал развиваться чечеточный цыганский танец, который теперь называют попросту «Цыганочкой». Впоследствии «Цыган­ская венгерка» зажила самостоятельной жизнью, то есть не по писанному тексту и не по нотам, а словно сама по себе. Разные исполни­тели включали в «свою» песню разные строфы из стихов Григорьева и с такой же свободой дополняли новыми куплетами. Встречались иногда бездарные и пошлые добавления, но в основном варианты «Цыганской венгерки» — теперь песня называлась «Две гитары» — достойны оригинала. Плясовая «Цыганочка» — своеобразный памятник московского быта цыган, эта гитарная импровизация на плясовую тему в духе традиций таборного искусства осталась жить в исполнительской практике лучших цыган-гитаристов.
   Сам Аполлон Григорьев исполнял свои стихотворения под собственный гитарный аккомпанемент как два разных романса: